Новости Какаши Хатаке: Особенная анимация

И все-таки я не про диализ, в котором мало смыслю. Я задала вопрос, почему бы тем, кто способен к самообслуживанию, не делать это дома самостоятельно? Да, сказал мне мужчина, он был как-то на диализе в Турции и не встретил там никого моложе 60 лет - как чай магазин. Тогда как почки вырубаются без возрастных ограничений. Молодые люди не пользуются медцентрами, их обучают самостоятельно управляться с процедурой, выдают аппараты на дом, и все живут обычной жизнью.

Мы еще поговорили, я призналась, что занимаюсь аутизмом, и услышала вполне даже типичное – «ну, у них же не смертельный диагноз». «Да, улыбнулась я, не смертельный».

Чего не понимает этот человек – хороший человек, заслуживающий жизни, внимания и возможностей, сообразных его внутренним желаниями, – это того, что разговор о шаговой доступности диализа – это разговор об инклюзии. У тебя есть недуг, но если ты жив, ты должен быть ценен и свободен не потому, что у тебя все почки на месте, а потому что ты жив. То есть у тебя есть жизнь. А жизнь у тебя есть для того, чтобы пользоваться ею – делать то, что ты можешь, хочешь, умеешь, и там, где бы ты хотел это делать.

Любое вынужденное крепостничество по здоровью, привязка к медцентру, домашний арест, страх быть неучтенным «нормальным» миром – это не жизнь. Именно инклюзивная концепция освобождает больных от строго медицинского статуса и позволяет сосуществовать с недугом как характеристикой жизни, а не как с бесконечной пыткой. И если ты изгнан из естественного потока существования, то ты всегда – смертельно больной.